Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице] - Генрих Гацура

— Вот так. Сделал дело — гуляй смело.

Олег захлопнул дверцу, подождал, пока проедет встречная машина, и на первой скорости тронулся с места. Джип слегка подбросило. Вторая скорость, третья, четвертая, поворот. И вот уже красный «ниссан» влился в днем и ночью крутящийся вокруг города разноцветный хоровод окружной дороги. А где-то там, в темноте на обочине, остался лежать, как куча никому не нужного тряпья, неопознанный труп мужчины с раздавленной головой.

На следующий день Николаев нашел своего приятеля в парке возле небольшого пруда.

— Привет, чем занимаешься?

Вакулов отбросил в сторону какую-то засохшую ветку и, взглянув на садящегося рядом на скамейку Сергея, сказал:

— Думаю.

— О чем это?

— Так, решаю одну задачку, как говорят японцы — «коанами». Смысл этих задачек или вопросов можно постичь, лишь достигнув так называемого «сатори».

— А это еще что такое? — спросил Николаев. — Я о таком и не слышал.

— Темный ты у нас. Дело в том, что я несколько месяцев жил в Японии, и там у меня была приятельница японка. Она была историком и кое-что рассказала твоему покорному слуге о древнем учении «дзен».

— Ты что, выучил японский?

— В этом не было необходимости, она прекрасно говорила на английском. Так вот, одним из основных принципов учения дзен являлось недоверие к любому тексту или слову как к форме передачи или постижения любой истины, а также непризнание каких-либо авторитетов и догм, стремление обрести абсолютную внутреннюю свободу, полностью отказавшись от малейшего подражания кому-либо. Достичь же сатори — просветления и осознания истинной сути предмета или явления, в том числе жизни и смерти — можно лишь путем мистического созерцания чего-либо натурального: засохшей ветки, лежащей на земле, или заросших мхом камней в уснувшем на зиму саду.

— Ну да, конечно, ты любил в школьном саду отрывать ножки у кузнечиков и смотреть, как они дергаются, — невесело улыбнулся Сергей. — К чему все эти разговоры? Считаешь, что здесь есть еще один сценарист, который подсунул тебе и мне эту девчонку?

— Просто никогда и никому не верь.

— Даже тебе?

— Мне можно. Я единственный, кому можно доверить все, даже деньги. У меня, как в китайском банке, — ничего не пропадет, только назад не получишь. — Алексей хлопнул Николаева по коленке и рассмеялся. — Да, кстати, как тебе понравилась моя секретарша?

— Знаешь, — рот Сергея расплылся до ушей, — божественно. Я такого еще не видел. Она и мертвого поднимет.

— Что ж, — усмехнулся Вакулов, — я даю ее тебе на все время съемок.

— А потом?

— Потом — суп с котом. Мне не хотелось, чтобы ты испытывал какие-либо разочарования. Тебе эту девочку на твои гонорары не прокормить.

— Но ты же обещал мне дать триста тысяч рублей и десять тысяч долларов.

— Тебе с ней этого едва хватит на три дня. Иди работать. Да, зачем ты меня искал?

— Хотел извиниться за вчерашнее и еще — мне надо съездить домой и взять что-нибудь из белья. Рубашку, носки.

— Тебе все это привезут из магазина. Да, кстати, сегодня мы идем в ресторан.

— А секретаршу возьмем?

— Нет, там будет съемка типично мужского разговора. Режиссер попросил тебя тоже поучаствовать. Не подъехал один актер, и ты его заменишь. Я потом, перед рестораном, зайду и все тебе расскажу.

— А жратва там будет натуральная или резиновая?

— Я тебе уже говорил, у нас все натуральное.

— Чего это ты за щеку держишься? Зуб болит?

— Да нет, уже вырвал. Ну, давай, я еще хочу посидеть, подумать.

Ближе к вечеру Вакулов зашел в номер к Сергею в сопровождении какого-то маленького лысого человечка, который тащил огромную кипу пакетов.

— Вот, привел тебе нашего костюмера. Через сорок минут мы должны сидеть за столиком в ресторане.

— Сейчас, не мешай, — замахал рукой Николаев, — дай закончить мысль. Через минуту я к вашим услугам.

Костюм сидел, как влитой.

Сергей отвернул полу пиджака и посмотрел на огромную, во весь внутренний карман, вышитую Золотом «лэйбу».

— Ну, ты даешь!

— Я знал, что он тебе понравится, — улыбнулся Алексей. — Ты у нас по сценарию консультант по особым вопросам, поэтому и одет должен быть соответственно. Хотя тебе даже и не надо делать вид, что ты являешься главным разработчиком проекта захвата ракетной базы.

Они прошли через парк и подошли к высокой бетонной стене, в которой имелась небольшая металлическая дверца. Вакулов достал из кармана кредитную карточку, сунул ее в щель между дверью и косяком и нажал на ручку. Дверца распахнулась.

— У вас здесь электронные замки? — спросил Сергей.

— Наоборот, лень каждый раз таскать с собой ключи. Легче воспользоваться типично американским способом открывания дверей.

Подойдя к дверям ресторана, возле которого стояло несколько «кадиллаков», «линкольнов» и около десятка шестисотых моделей «мерседесов», Алексей обернулся и сказал:

— Я хотел бы тебя еще раз предупредить: кого бы ты ни увидел в этом зале, ни в коем случае не дергайся, веди себя естественно, как будто тебе известно, о чем будет идти речь и даже более того. Понятно?

— Старик, ты мне уже все объяснил.

— Дело в том, что у нас не так много времени, чтобы переснимать каждую сцену по несколько раз, и именно поэтому я тебе это повторяю еще раз. Старайся ограничиваться общими фразами. Не забудь, ты у нас, по сценарию, — консультант. Поэтому ты должен ценить каждую свою фразу на вес золота. Поправь галстук! Пошли!

В фойе их встретил администратор и провел к стоявшему неподалеку от сцены сервированному на четверых столику, за которым уже сидел какой-то толстый мужчина.

— Мы ждем еще одного человека, — сказал Вакулов, отодвигая стул.

— Я знаю, — величественно кивнул седой головой администратор. — Как только он появится, я сразу проведу его за ваш столик.

— Это наш главный консультант, — представил Николаева сидящему за столиком мужчине Алексей, — а это господин Павлов. Я думаю, господин Жеребцов не обидится, если мы в ожидании его выпьем по рюмочке за успех нашего безнадежного дела.

Вакулов разлил по бокалам коньяк, и они вместе с Николаевым выпили. Рюмка их соседа так и осталась стоять на столе.

— У вас какое-то странное сегодня настроение, — улыбнулся Алексей.

— Я приехал сюда только для того чтобы сообщить вам мнение своих коллег, — вдруг произнес каким-то странным писклявым голосом господин Павлов. — Мы не желаем участвовать в вашем безумном проекте. В конкретной ситуации это ни к чему хорошему не приведет.

— Не понял, — Алексей вытер губы салфеткой и внимательно посмотрел на своего собеседника. — Струсили, когда игра пошла по-крупному? Знаете, в чем ваша самая большая проблема? Вы никогда не могли просчитать больше, чем на один ход вперед. И боюсь, у вас осталось не так много времени, чтобы научиться прилично играть в шахматы.

— Только не пытайтесь меня запугать, — толстяк резко встал из-за стола, его бокал покачнулся, и на белоснежной скатерти расплылось коньячное пятно, — я вас не боюсь.

— Не так громко, пожалуйста. Никто и не собирается вас запугивать. Вы свободный человек в свободной стране и вольны делать то, что вам вздумается. — Вакулов откинулся на стуле и насмешливо посмотрел на господина Павлова. — Если это все, что вы хотели мне сказать, могли бы и не приезжать в такую даль, а просто позвонить по телефону. Да, кстати, о вашем разговоре с «усатым» я знал уже три дня назад, так что ничего другого от вас и ваших друзей и не ожидал.

Толстяк хотел было еще что-то сказать, но, вероятно, передумал, резко повернулся и пошел к дверям.

Сидевший в глубине зала молодой человек, встретившись взглядом с Вакуловым, лениво поднялся и, затушив в пепельнице сигарету, тоже направился к выходу.

Минуты через две в сопровождении администратора и двух дюжих молодцов появился господин Жеребцов.

— Извините, слегка задержался. Похоже, — он ткнул пальцем в коньячное пятно на скатерти, — эта жирная сарделька уже здесь?

— Он только что ушел, — улыбнулся Алексей.

— Слава Богу, а то от него всегда так воняет, как от грязного бомжа. Он, наверное, никогда не моется. Ну как, получили товар?

— Да, большое спасибо, — Вакулов пододвинул дипломат, что принес с собой, к ножке стула своего соседа. — Мы накинули за вашего человека и за беспокойство сто тысяч баксов.

— Пожалуй, за такую цену я вам еще кого-нибудь отдал бы.

— А это — лично вам небольшой подарок от нашего руководства.

— Что это? — спросил господин Жеребцов, открывая коробочку. — О, «Ролекс». У них неплохой вкус, но это зря, лучше бы деньгами отдали. Мои парни, — он кивнул на севших за соседний столик охранников, — ни черта не смыслят в часовых механизмах, и, скорее всего, раскурочат их, когда захотят убедиться, не вставили ли вы туда «клопа».